Anna Marly

TEMPI PASSATI

II n'est plus aux douceurs
Le temps qui nous emporte,
Et les frêles écrits
Et les chastes propos
Tourbillonnent au vent
Comme des feuilles mortes
A l'automne appauvri
D'un monde qui fut beau.

La joie n'est guère plus
Aux baisers qu'on prolonge;
Ceux-là résonneront
Longtemps à nos chevets
A travers le brouillard
Épais des mauvais songes
Et nous les chercherons
Avec un cœur vide.

Eh bien, que roule ainsi
La cabale effarante
De ce siècle mordu
Au vice de l'éclair,
Don Quichotte géant
Dont faible Rossinante
Nous sommes la monture
Aux flancs de prolétaires!

Que meurent les instants
Choisis de l'existence
Dans le cahot brûlant
Du renouveau brutal!
Que sombrent les chansons
Les vers, les résonances!
J'en appelle à l'oiseau
Et son vert tribunal.

Lui qui sera présent
A l'heure de la trêve
Qu'il chante et qu'il témoigne
De ce qui a été
Du fond d'un vieil adage
L'Opéra de nos rêves
Adoucira peut-être
Une autre humanitê.

New York, 1951


ТЕМПИ ПАССАТИ

Несет нас жизнь
Отнюдь не к лучшим временам.
Опавшею листвой
Кружатся на ветру
Слова признаний,
Мудрых изречений,
Слетаясь к нищей осени
Из мира красоты.

Нет больше радости
от поцелуев,
Хоть эхо их звучит
у изголовья
Как будто из тумана,
Сгустка тяжких снов.
А мы всё ищем их,
Хотя на сердце пусто.

Ну что ж, пусть катится
Жестокая интрига
Кусающего века
В порочной вспышке молний.
Гигантский Дон-Кихот
И хилый Россинант...
Ему подобны, мы, пришпоренные
Пролетариатом.

Так пусть же умирают
Страницы избранные бытия
В горячей перетряске
Грубейшей новизны!
И пусть уходят в тень все песни,
Вирши, резонансы!
Я обращаюсь к птице -
Пусть она рассудит!

Да пусть пребудет она с нами
В час примиренья,
Пусть запоёт и скажет,
Что было там,
На дне старинного адажио.
А опера мечтаний наших
Смягчит, быть может,
Сердца идущих следом.

Нью-Йорк, 1951

Перевод А. Хайретдиновой
(Стихи из сборника "Мессидор", ("Пора жатвы")